Наука и ученые в СССР и России
Сергей Лесков кретин. Несколько десятков других его работ, напечатанных в Известиях, дают понять: даже если вдруг он что-нибудь разумное напишет, лучше цитировать его без упоминания фамилии.
К примеру, в здании президиума Санкт-Петербургского научного центра открыто уже пять ресторанов, элитный мебельный салон, бутики.Помимо того что кретин, еще и считать не умеет.
Наверное это наша специфика-об академиках пишут далеко не самые образованные люди
Меня не сильно занимают умственные способности Лескова.
+1
Меня не сильно занимают умственные способности Лескова.
сталинская наука питалась из двух источников - форсированная индустриализация: деревня, города, социальные низы и прочее выбрасывали массу населения, среди них попадались самородки, которым давали дорогу (социальные лифты, необходимость заменить тех, кого отправили куда подальше) - люди типа Зиновьева,
и ресурсы старой России - исключительно честная и щепетильная интеллектуальная элита, для которых Россия была важнее, чем актуальный политический строй (+ некоторая ответственность - типа не научили народ чтобы дураками перестать, они захотели на свою голову большевиков - ну что делать... терпеть...) - люди типа Вавилова.
проблема отсюда простая - модернизация когда-нибудь заканчивается и ресурсы истощаются, а Сталинская Россия использовала все модернизационные ресурсы не просто с избытком, а с переизбытком. ну а люди типа Вавилова - кишка тонка была, чтобы новых таких воспроизводить. максимум на что хватало - жиденькая интеллигенция шестидесятников - та, из которой вышли предприимчивые комсомольцы и идейные либералы. вкупе с дремучими партократами крестьянского происхождения они и составляют основное богатство, завещаное России Сталиным.
А с наукой - жопа.
и ресурсы старой России - исключительно честная и щепетильная интеллектуальная элита, для которых Россия была важнее, чем актуальный политический строй (+ некоторая ответственность - типа не научили народ чтобы дураками перестать, они захотели на свою голову большевиков - ну что делать... терпеть...) - люди типа Вавилова.
проблема отсюда простая - модернизация когда-нибудь заканчивается и ресурсы истощаются, а Сталинская Россия использовала все модернизационные ресурсы не просто с избытком, а с переизбытком. ну а люди типа Вавилова - кишка тонка была, чтобы новых таких воспроизводить. максимум на что хватало - жиденькая интеллигенция шестидесятников - та, из которой вышли предприимчивые комсомольцы и идейные либералы. вкупе с дремучими партократами крестьянского происхождения они и составляют основное богатство, завещаное России Сталиным.
А с наукой - жопа.
Кстати, вопрос по истории науки. Что именно изобрел Вавилов?
Вавилов, Сергей Иванович
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Сергей Иванович Вавилов (1891—1951) — советский физик, академик (1932 основатель научной школы физической оптики в СССР, президент Академии наук СССР (с 1945). Брат Н. И. Вавилова.
Биография
Сергей Вавилов родился 12 (24) марта 1891 года в Москве, в семье торгового служащего. Учился в коммерческом училище на Остоженке, затем Московском университете, который он окончил в 1914 г. Во время первой мировой войны служил в российской армии. С 1918 по 1932 г. преподавал физику в МГУ, параллельно заведовал отделением физической оптики в институте физики и биофизики Наркомздрава. В 1929 г. стал профессором.
В 1932 г. Вавилов возглавил Физический институт АН СССР, тогда же стал научным руководителем Государственного оптического института. В 1938 был избран депутатом Верховного Совета РСФСР.
Во время Великой Отечественной войны С. Вавилов был уполномоченным Государственного комитета обороны СССР, руководил работами по созданию новых приборов для вооружения армии.
В 1945 г. учёный был избран президентом АН СССР. В 1946 и 1950 г. избирался депутатом Верховного Совета СССР. Несмотря на то, что его родной брат, Николай Вавилов, был репрессирован, Сергей Вавилов получал от советского государства щедрые награды — два ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, Сталинскую премию (1943, 1946 и 1951, посмертно).
Был активным популяризатором науки, инициатором создания научного общества «Знание» и его первым председателем.
Вавилов скончался 25 января 1951 г. в Москве. Его имя было присвоено институту физических проблем АН СССР в Москве, Государственному оптическому институту в Ленинграде и в 1991 г. — Институту истории естествознания и техники. В 1951 г. Президиум АН СССР учредил золотую медаль имени Вавилова (присуждается ежегодно за выдающиеся работы в области физики).
Научная деятельность
Основным направлением в науке для Сергея Вавилова было исследование оптики, в частности явления люминесценции. Он ввёл понятие квантового выхода люминесценции и исследовал зависимость этого параметра от длины волны возбуждающего света (закон Вавилова). Исследовал явление поляризации люминесценции, стал основоположником нового направления — микрооптики, много сделал для развития нелинейной оптики. Вместе со своим аспирантом П. А. Черенковым в 1934 открыл эффект Вавилова—Черенкова (черенковское излучение); за это открытие Черенков в 1958, уже после смерти Вавилова, был удостоен Нобелевской премии.
Изданные сочинения
Собрание сочинений, т. 1-3, М., 1952-56;
Экспериментальные основания теории относительности, М.-Л., 1928;
Ломоносов и русская наука, 2 изд., М., 1947;
Исаак Ньютон (1643—1727 2 изд., М.-Л., 1945;
Микроструктура света, М., 1950.
Глаз и Солнце. М., 1927, 1932 [2-е изд.], 1938 [3-е изд.], 1941 [4-е изд.], 1950 [5-е изд.], 195? [6-е изд.], 1956 [7-е изд.], 1961 [8-е изд.], 1976 [9-е изд.], 1981 [10-е изд.], 2006 [переиздание, «Амфора»].
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Сергей Иванович Вавилов (1891—1951) — советский физик, академик (1932 основатель научной школы физической оптики в СССР, президент Академии наук СССР (с 1945). Брат Н. И. Вавилова.
Биография
Сергей Вавилов родился 12 (24) марта 1891 года в Москве, в семье торгового служащего. Учился в коммерческом училище на Остоженке, затем Московском университете, который он окончил в 1914 г. Во время первой мировой войны служил в российской армии. С 1918 по 1932 г. преподавал физику в МГУ, параллельно заведовал отделением физической оптики в институте физики и биофизики Наркомздрава. В 1929 г. стал профессором.
В 1932 г. Вавилов возглавил Физический институт АН СССР, тогда же стал научным руководителем Государственного оптического института. В 1938 был избран депутатом Верховного Совета РСФСР.
Во время Великой Отечественной войны С. Вавилов был уполномоченным Государственного комитета обороны СССР, руководил работами по созданию новых приборов для вооружения армии.
В 1945 г. учёный был избран президентом АН СССР. В 1946 и 1950 г. избирался депутатом Верховного Совета СССР. Несмотря на то, что его родной брат, Николай Вавилов, был репрессирован, Сергей Вавилов получал от советского государства щедрые награды — два ордена Ленина, орден Трудового Красного Знамени, Сталинскую премию (1943, 1946 и 1951, посмертно).
Был активным популяризатором науки, инициатором создания научного общества «Знание» и его первым председателем.
Вавилов скончался 25 января 1951 г. в Москве. Его имя было присвоено институту физических проблем АН СССР в Москве, Государственному оптическому институту в Ленинграде и в 1991 г. — Институту истории естествознания и техники. В 1951 г. Президиум АН СССР учредил золотую медаль имени Вавилова (присуждается ежегодно за выдающиеся работы в области физики).
Научная деятельность
Основным направлением в науке для Сергея Вавилова было исследование оптики, в частности явления люминесценции. Он ввёл понятие квантового выхода люминесценции и исследовал зависимость этого параметра от длины волны возбуждающего света (закон Вавилова). Исследовал явление поляризации люминесценции, стал основоположником нового направления — микрооптики, много сделал для развития нелинейной оптики. Вместе со своим аспирантом П. А. Черенковым в 1934 открыл эффект Вавилова—Черенкова (черенковское излучение); за это открытие Черенков в 1958, уже после смерти Вавилова, был удостоен Нобелевской премии.
Изданные сочинения
Собрание сочинений, т. 1-3, М., 1952-56;
Экспериментальные основания теории относительности, М.-Л., 1928;
Ломоносов и русская наука, 2 изд., М., 1947;
Исаак Ньютон (1643—1727 2 изд., М.-Л., 1945;
Микроструктура света, М., 1950.
Глаз и Солнце. М., 1927, 1932 [2-е изд.], 1938 [3-е изд.], 1941 [4-е изд.], 1950 [5-е изд.], 195? [6-е изд.], 1956 [7-е изд.], 1961 [8-е изд.], 1976 [9-е изд.], 1981 [10-е изд.], 2006 [переиздание, «Амфора»].
я как раз его братца-биолога имел в виду
ВАВИЛОВ, НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ (1887–1943 русский ботаник, растениевод, генетик, географ и организатор науки. Родился в Москве 13 (25) ноября 1887. Старший брат известного физика С.И.Вавилова. Окончил Московское коммерческое училище (1906) и Московский сельскохозяйственный институт (бывшую Петровскую академию, 1910 был оставлен на кафедре частного земледелия, которой заведовал Д.Н.Прянишников, для подготовки к профессорскому званию, а затем прикомандирован к селекционной станции. Стажировался в Петербурге в Бюро прикладной ботаники под руководством Р.Э.Регеля и в лаборатории микологии и фитопатологии под руководством А.А.Ячевского. В 1913–1914 работал в Садоводческом институте у одного из основоположников генетики У.Бэтсона, которого Вавилов впоследствии называл своим учителем и «первым апостолом нового учения», а затем во Франции, в крупнейшей семеноводческой фирме Вильморенов, и в Германии у Э.Геккеля. После начала Первой мировой войны Вавилов с трудом сумел выбраться из Германии в вернулся в Россию. В 1916 отправился в экспедицию в Иран, затем на Памир. Вернувшись в Москву, преподавал, разбирал привезенные материалы, проводил опыты с памирскими скороспелыми пшеницами, продолжал эксперименты по иммунитету на опытных делянках в Петровской академии. С сентября 1917 по 1921 преподавал на Саратовских высших сельскохозяйственных курсах, где в 1918, с преобразованием курсов в институт, был избран профессором и заведовал кафедрой генетики, селекции и частного земледелия. На местных станциях вместе со студентами проводил исследования по селекции. В июне 1920 выступил с докладом о гомологических рядах на III Всероссийском съезде селекционеров в Саратове. В марте 1921 после смерти Регеля вместе с группой сотрудников переехал в Петроград, возглавлял Отдел прикладной ботаники и селекции (бывшее Бюро прикладной ботаники Сельскохозяйственного ученого комитета). В том же 1921 побывал в США, где выступил на Международном конгрессе по сельскому хозяйству, познакомился с работой Бюро растениеводства в Вашингтоне и работой Колумбийской лаборатории Т.Г.Моргана. Организовал филиал Отдела прикладной ботаники и селекции в Вашингтоне во главе с Д.Н.Бородиным, который за два последующих года сумел закупить семена, книги, оборудование для Отдела. На обратном пути через Европу посетил Г.де Фриза.
В 1922 Вавилов был назначен директором Государственного института опытной агрономии, объединившего различные отделы Сельскохозяйственного ученого комитета. В 1924 стал директором Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур, в 1930 – директором его преемника, Всесоюзного института растениеводства c широкой сетью отделений, опытных станций и опорных пунктов. В 1927 участвовал в работе V Международного генетического конгресса в Берлине. Был президентом, а в 1935–1940 – вице-президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И.Ленина (ВАСХНИЛ) (с 1938 президентом стал Т.Д.Лысенко, остававшийся на своем посту до 1956).
Во Всесоюзном институте растениеводства Вавилов создал отдел генетики, а в 1930 возглавил преемницу Бюро по генетике (которым вплоть до своей смерти руководил Ю.А.Филипченко) – Лабораторию генетики. Три года спустя Лаборатория генетики была преобразована в Институт генетики АН СССР, в 1934 вместе со всей Академией переведенный из Ленинграда в Москву. К работе в Институте Вавилов привлек не только учеников Филипченко, но и генетиков и селекционеров А.А.Сапегина, Г.А.Левитского, Д.Костова, К.Бриджеса, Г.Мёллера и других крупных ученых. В 1923 ученый был избран членом-корреспондентом, а в 1929 академиком АН СССР. В 1931–1940 был президентом Всесоюзного географического общества. В 1942 был избран иностранным членом Лондонского королевского общества.
Вавилов – основоположник учения об иммунитете растений к инфекционным заболеваниям, продолжившего общее учение об иммунитете, развитое И.И.Мечниковым. В 1920 ученый сформулировал закон гомологических рядов в наследственной изменчивости, согласно которому «виды и роды, генетически близкие между собой, характеризуются тождественными рядами наследственной изменчивости с такой правильностью, что, зная ряд форм для одного вида, можно предвидеть нахождение тождественных форм других видов и родов. Чем ближе генетически расположены в общей системе роды и линнеоны, тем полнее тождество в рядах их изменчивости. Целые семейства растений в общем характеризуются определенным циклом изменчивости, проходящей через все роды, составляющие семейство». Вавилов указывал на необходимость генетического анализа тех признаков, которые у разных видов и родов проявляют параллельную изменчивость, а в 1935, когда соответствующие факты были накоплены, сделал заключение: «Исходя из поразительного сходства в фенотипической изменчивости видов в пределах одного и того же рода или близких родов, обусловленного единством эволюционного процесса, можно предполагать наличие у них множества общих генов наряду со спецификой видов и родов». Современные молекулярно-генетические исследования – сравнение генетических карт различных организмов и анализ гомологии генов исходя из данных об аминокислотной последовательности генных продуктов или нуклеотидной последовательности самих генов – выявили значительное сходство генетических карт в пределах больших систематических групп (например, в пределах класса млекопитающих) и широкую гомологию отдельных генов на всем протяжении эволюции организмов. Эти данные полностью подтвердили и углубили закономерности, которые много лет назад были впервые подмечены Н.И.Вавиловым.
В 1920–1930-е годы Вавилов был участником и организатором множества экспедиций по сбору культурных растений, в частности в Афганистан, Японию, Китай, страны Центральной и Южной Америки, Северной Африки, Ближнего Востока, Средиземноморья, в Эфиопию, Эритрею и др., а после 1933 – в различные регионы СССР, в результате которых была собрана богатейшая коллекция образцов растений (к 1940 она содержала ок. 200 тыс. форм). В основе всей работы лежала идея Вавилова о необходимости «переписи» сортов всех культурных растений, и хранить собранные экземпляры не в засушенном виде, а живыми, ежегодно высеваемыми. Ученый организовал также т.н. географические посевы – ежегодно около двухсот культурных растений высевались в различных климатических и почвенных условиях, число опытных станций достигло 115. В 1926 Вавилов создал теорию центров происхождения и разнообразия культурных растений, которые, как он считал, расположены главным образом в пяти очагах: горных районах Юго-Западной и Юго-Восточной Азии, Средиземноморье, горной Эфиопии, Южной и Центральной Америке, в основном совпадающих с центрами распространения культуры. Впоследствии концепция Вавилова была модифицирована, число очагов достигло восьми, а в окончательной формулировке их семь.
Начиная с середины 1930-х годов, главным образом после известной IV сессии ВАСХНИЛ в декабре 1936, Вавилов стал главным и наиболее авторитетным оппонентом Лысенко и других представителей «агробиологии Тимирязева – Мичурина – Лысенко», обещавших быстрое восстановление сельского хозяйства путем «воспитания» растений. Вавилов называл эту группу биологов «неоламаркистами» и относился к ним терпимо, как к представителям иной, но имеющей право на существование точки зрения. Больше того, именно Вавилов поддержал работы Лысенко и даже выдвинул его в 1934 в члены-корреспонденты АН СССР, что дало серьезный импульс быстрой карьере борца с «вредителями в науке». Намечавшийся на 1937 в Москве Международный генетический конгресс был отменен властями, разрешения на участие в VII Международном конгрессе в Лондоне и Эдинбурге (1939) не получил ни один из советских генетиков, в том числе и избранный президентом конгресса Вавилов (генетики из СССР не участвовали ни в одном из международных конгрессов по генетике вплоть до 1968 – окончательный разгром генетики произошел после войны, в 1948, на августовской сессии ВАСХНИЛ).
Во время очередной экспедиции в только что присоединенную Западную Украину 6 августа 1940 Вавилов был арестован (постановление на арест было утверждено лично Л.П.Берией) и решением военной коллегии Верховного суда СССР под председательством В.В.Ульриха 9 июля 1941 по обвинению в принадлежности к антисоветской организации «Трудовая крестьянская партия», во вредительстве и шпионаже приговорен к расстрелу (в 1930 по аналогичному обвинению были арестованы и осуждены А.В.Чаянов и другие крупные экономисты-аграрии). На суде Вавилов отверг все обвинения. Длительное время провел в камере смертников в Бутырке в ожидании расстрела. Прошение о помиловании, подписанное Вавиловым и другими проходившими по делу учеными, было отклонено, за смертный приговор лично проголосовали Сталин, Калинин, Каганович, Маленков, Шкирятов и другие лица из сталинского окружения.
Все проходившие по этому по делу осужденные были расстреляны 28 июля 1941, в отношении Вавилова исполнение приговора по инициативе того же Л.П.Берия было отложено и позже заменено 20 годами заключения. Изменение приговора было результатом активного вмешательства Д.Н.Прянишникова, который обратился к Берии через его жену и свою ученицу, работавшую на кафедре агрохимии Тимирязевской академии. В письме к Берия 25 апреля 1942 Вавилов писал: «1 августа 1941 г., т.е. через три недели после приговора, мне было объявлено в Бутырской тюрьме Вашим уполномоченным от Вашего имени, что Вами возбуждено ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР об отмене приговора по моему делу и что мне будет дарована жизнь. 2 октября 1941 г. по Вашему распоряжению я был переведен из Бутырской тюрьмы во Внутреннюю тюрьму НКВД, и 5 и 10 октября я имел беседу с Вашим уполномоченным о моем отношении к войне, к фашизму, об использовании меня как научного работника, имеющего большой опыт. Мне было заявлено 15 октября, что мне будет предоставлена полная возможность научной работы как академику, что будет выяснено окончательно в течение 2–3 дней. В тот же день 15 октября 1941 г. через три часа после беседы, в связи с эвакуацией, я был этапом направлен в Саратов в тюрьму № 1, где, за отсутствием в сопроводительных бумагах документов об отмене приговора и о возбуждении Вами ходатайства об его отмене, я снова был заключен в камеру смертников, где и нахожусь по сей день… Как мне заявлено начальником Саратовской тюрьмы, моя судьба и положение зависит в целом от центра». Камера смертников находилась под землей и не имела окон, смертники были лишены прогулок. Вавилов заболел цингой, затем у него началась дистрофия. В 1942 жена Вавилова была эвакуирована в Саратов и жила в двух-трех километрах от тюрьмы, однако, введенная в заблуждение НКВД, полагала, что ее муж находится в заключении в Москве.
Директором Института генетики после ареста Вавилова был назначен Лысенко (остававшийся в этой должности до конца 1964 благодаря поддержке Н.С.Хрущева, а после снятия Хрущева продолжавший свои опыты на экспериментальной базе ВАСХНИЛ в Горках Ленинских который к лету 1941 завершил начатый еще в начале 1930-х годов и продолженный в 1936 и 1939 разгром «реакционной формальной генетики», сопровождавшийся арестами и физическим уничтожением друзей и сотрудников Вавилова. В тюрьме, после перевода в общую камеру, больной и измученный ожиданием смерти Вавилов написал (не сохранившуюся) книгу История развития мирового земледелия, читал другим заключенным лекции по генетике.
Умер Вавилов в саратовской тюрьме 26 января 1943.
В 1922 Вавилов был назначен директором Государственного института опытной агрономии, объединившего различные отделы Сельскохозяйственного ученого комитета. В 1924 стал директором Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур, в 1930 – директором его преемника, Всесоюзного института растениеводства c широкой сетью отделений, опытных станций и опорных пунктов. В 1927 участвовал в работе V Международного генетического конгресса в Берлине. Был президентом, а в 1935–1940 – вице-президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И.Ленина (ВАСХНИЛ) (с 1938 президентом стал Т.Д.Лысенко, остававшийся на своем посту до 1956).
Во Всесоюзном институте растениеводства Вавилов создал отдел генетики, а в 1930 возглавил преемницу Бюро по генетике (которым вплоть до своей смерти руководил Ю.А.Филипченко) – Лабораторию генетики. Три года спустя Лаборатория генетики была преобразована в Институт генетики АН СССР, в 1934 вместе со всей Академией переведенный из Ленинграда в Москву. К работе в Институте Вавилов привлек не только учеников Филипченко, но и генетиков и селекционеров А.А.Сапегина, Г.А.Левитского, Д.Костова, К.Бриджеса, Г.Мёллера и других крупных ученых. В 1923 ученый был избран членом-корреспондентом, а в 1929 академиком АН СССР. В 1931–1940 был президентом Всесоюзного географического общества. В 1942 был избран иностранным членом Лондонского королевского общества.
Вавилов – основоположник учения об иммунитете растений к инфекционным заболеваниям, продолжившего общее учение об иммунитете, развитое И.И.Мечниковым. В 1920 ученый сформулировал закон гомологических рядов в наследственной изменчивости, согласно которому «виды и роды, генетически близкие между собой, характеризуются тождественными рядами наследственной изменчивости с такой правильностью, что, зная ряд форм для одного вида, можно предвидеть нахождение тождественных форм других видов и родов. Чем ближе генетически расположены в общей системе роды и линнеоны, тем полнее тождество в рядах их изменчивости. Целые семейства растений в общем характеризуются определенным циклом изменчивости, проходящей через все роды, составляющие семейство». Вавилов указывал на необходимость генетического анализа тех признаков, которые у разных видов и родов проявляют параллельную изменчивость, а в 1935, когда соответствующие факты были накоплены, сделал заключение: «Исходя из поразительного сходства в фенотипической изменчивости видов в пределах одного и того же рода или близких родов, обусловленного единством эволюционного процесса, можно предполагать наличие у них множества общих генов наряду со спецификой видов и родов». Современные молекулярно-генетические исследования – сравнение генетических карт различных организмов и анализ гомологии генов исходя из данных об аминокислотной последовательности генных продуктов или нуклеотидной последовательности самих генов – выявили значительное сходство генетических карт в пределах больших систематических групп (например, в пределах класса млекопитающих) и широкую гомологию отдельных генов на всем протяжении эволюции организмов. Эти данные полностью подтвердили и углубили закономерности, которые много лет назад были впервые подмечены Н.И.Вавиловым.
В 1920–1930-е годы Вавилов был участником и организатором множества экспедиций по сбору культурных растений, в частности в Афганистан, Японию, Китай, страны Центральной и Южной Америки, Северной Африки, Ближнего Востока, Средиземноморья, в Эфиопию, Эритрею и др., а после 1933 – в различные регионы СССР, в результате которых была собрана богатейшая коллекция образцов растений (к 1940 она содержала ок. 200 тыс. форм). В основе всей работы лежала идея Вавилова о необходимости «переписи» сортов всех культурных растений, и хранить собранные экземпляры не в засушенном виде, а живыми, ежегодно высеваемыми. Ученый организовал также т.н. географические посевы – ежегодно около двухсот культурных растений высевались в различных климатических и почвенных условиях, число опытных станций достигло 115. В 1926 Вавилов создал теорию центров происхождения и разнообразия культурных растений, которые, как он считал, расположены главным образом в пяти очагах: горных районах Юго-Западной и Юго-Восточной Азии, Средиземноморье, горной Эфиопии, Южной и Центральной Америке, в основном совпадающих с центрами распространения культуры. Впоследствии концепция Вавилова была модифицирована, число очагов достигло восьми, а в окончательной формулировке их семь.
Начиная с середины 1930-х годов, главным образом после известной IV сессии ВАСХНИЛ в декабре 1936, Вавилов стал главным и наиболее авторитетным оппонентом Лысенко и других представителей «агробиологии Тимирязева – Мичурина – Лысенко», обещавших быстрое восстановление сельского хозяйства путем «воспитания» растений. Вавилов называл эту группу биологов «неоламаркистами» и относился к ним терпимо, как к представителям иной, но имеющей право на существование точки зрения. Больше того, именно Вавилов поддержал работы Лысенко и даже выдвинул его в 1934 в члены-корреспонденты АН СССР, что дало серьезный импульс быстрой карьере борца с «вредителями в науке». Намечавшийся на 1937 в Москве Международный генетический конгресс был отменен властями, разрешения на участие в VII Международном конгрессе в Лондоне и Эдинбурге (1939) не получил ни один из советских генетиков, в том числе и избранный президентом конгресса Вавилов (генетики из СССР не участвовали ни в одном из международных конгрессов по генетике вплоть до 1968 – окончательный разгром генетики произошел после войны, в 1948, на августовской сессии ВАСХНИЛ).
Во время очередной экспедиции в только что присоединенную Западную Украину 6 августа 1940 Вавилов был арестован (постановление на арест было утверждено лично Л.П.Берией) и решением военной коллегии Верховного суда СССР под председательством В.В.Ульриха 9 июля 1941 по обвинению в принадлежности к антисоветской организации «Трудовая крестьянская партия», во вредительстве и шпионаже приговорен к расстрелу (в 1930 по аналогичному обвинению были арестованы и осуждены А.В.Чаянов и другие крупные экономисты-аграрии). На суде Вавилов отверг все обвинения. Длительное время провел в камере смертников в Бутырке в ожидании расстрела. Прошение о помиловании, подписанное Вавиловым и другими проходившими по делу учеными, было отклонено, за смертный приговор лично проголосовали Сталин, Калинин, Каганович, Маленков, Шкирятов и другие лица из сталинского окружения.
Все проходившие по этому по делу осужденные были расстреляны 28 июля 1941, в отношении Вавилова исполнение приговора по инициативе того же Л.П.Берия было отложено и позже заменено 20 годами заключения. Изменение приговора было результатом активного вмешательства Д.Н.Прянишникова, который обратился к Берии через его жену и свою ученицу, работавшую на кафедре агрохимии Тимирязевской академии. В письме к Берия 25 апреля 1942 Вавилов писал: «1 августа 1941 г., т.е. через три недели после приговора, мне было объявлено в Бутырской тюрьме Вашим уполномоченным от Вашего имени, что Вами возбуждено ходатайство перед Президиумом Верховного Совета СССР об отмене приговора по моему делу и что мне будет дарована жизнь. 2 октября 1941 г. по Вашему распоряжению я был переведен из Бутырской тюрьмы во Внутреннюю тюрьму НКВД, и 5 и 10 октября я имел беседу с Вашим уполномоченным о моем отношении к войне, к фашизму, об использовании меня как научного работника, имеющего большой опыт. Мне было заявлено 15 октября, что мне будет предоставлена полная возможность научной работы как академику, что будет выяснено окончательно в течение 2–3 дней. В тот же день 15 октября 1941 г. через три часа после беседы, в связи с эвакуацией, я был этапом направлен в Саратов в тюрьму № 1, где, за отсутствием в сопроводительных бумагах документов об отмене приговора и о возбуждении Вами ходатайства об его отмене, я снова был заключен в камеру смертников, где и нахожусь по сей день… Как мне заявлено начальником Саратовской тюрьмы, моя судьба и положение зависит в целом от центра». Камера смертников находилась под землей и не имела окон, смертники были лишены прогулок. Вавилов заболел цингой, затем у него началась дистрофия. В 1942 жена Вавилова была эвакуирована в Саратов и жила в двух-трех километрах от тюрьмы, однако, введенная в заблуждение НКВД, полагала, что ее муж находится в заключении в Москве.
Директором Института генетики после ареста Вавилова был назначен Лысенко (остававшийся в этой должности до конца 1964 благодаря поддержке Н.С.Хрущева, а после снятия Хрущева продолжавший свои опыты на экспериментальной базе ВАСХНИЛ в Горках Ленинских который к лету 1941 завершил начатый еще в начале 1930-х годов и продолженный в 1936 и 1939 разгром «реакционной формальной генетики», сопровождавшийся арестами и физическим уничтожением друзей и сотрудников Вавилова. В тюрьме, после перевода в общую камеру, больной и измученный ожиданием смерти Вавилов написал (не сохранившуюся) книгу История развития мирового земледелия, читал другим заключенным лекции по генетике.
Умер Вавилов в саратовской тюрьме 26 января 1943.
Чем хулить Лескова, расскажите нам, кто не в курсе, в чем он ошибается.
Нам невозможно понять, как великие Туполев и Королев работали в тюрьме и получали ордена, какие силы помогли выстоять в заключении Лихачеву, Ландау, Рамзину, Тарле, Парину, Тимофееву-Ресовскому, почему Сергей Вавилов не озлобился и не мстил за брата, но укреплял режим преданно и всемерно.Очень много пафоса, скрывающего незнакомство с предметом. Ему не невозможно понять, он и не пытался понимать. Он обычный журналюга, причем, совкового толка в самом плохом понимании этого слова.
2.
Мятежа, горячих протестов не будет, поскольку для этого нужна общая воля, но академия ее лишена, есть только разномастный спектр частных интересов.Это глупость. Все протесты, как и вообще все общественные процессы, работают не на "общей воле", а на разномастных спектрах частных интересов.
3.
А то ведь смех и грех: РАН по собственной нерасторопности, потому что руководство все лето отдыхает, выпала из масштабной федеральной программы по нанотехнологиямЭто тоже бред. Руководство как руководство, быть может, и отдыхает. Руководство как конкретные люди работают круглый год. Даже если они на курорте с семьей. Если академия выпала из какой-либо программы - причина явно не в нерасторопности. Это просто идиотизм - так думать. Любой человек, распределяющий деньги, получает с этого некий ресурс. Деньги, расположение, взаимные услуги. Каким бы динозавром ни была академия, ни один нормальный человек (а тем более, ни один академик, все без исключения которые редкостные проныры) от ресурса не откажется.
4.
Но я бы предложил еще только одно: оптом перевести всех членов-корреспондентов РАН в академики<...> Но их такое неполноценное звание может задетьЯ понятия не имею, зачем это звание вводилось во времена Гороха, но сейчас это звание в РАН интересно именно тем, что оно неполноценно. Давайте заодно всех госартистов назовем народными, всех кандидатов докторами, всех бакалавров магистрами, а всех плотников столярами.
Что касается фразы "в прочих академиях мира никаких членов-корреспондентов нет", Лесков забыл добавить, что и академии-то есть не везде, а самая известная академия в мире уже пару сотен лет является исключительно предметом насмешек.
5.
повторение советской двухуровневой системы научных степеней, которой тоже нет в мирево-первых, эта система не советская. во-вторых, она есть и в других странах. в-третьих, только журналюга может говорить о качестве или некачестве системы, ссылаясь на ее уникальность.
6.
Средний возраст академиков перевалил за 70 лет, заполнить руководящие вакансии все труднее.Что за бред? Где это сложно заполнить руководящие вакансии?
7.
Жизнь бурлить не станет, но упругости, свежих идей прибавится.Единственная разумная мысль на весь текст имхо.
самая известная академия в мире уже пару сотен лет является исключительно предметом насмешек.Французская, что ли? Пожалуйста, расскажи подробнее.
И про то, в каких еще странах есть подобная система.
хочешь, я тебе набью перевод из французской литературной энциклопедии для студентов-филологов?
зачем перевод, так давай.
alexshamina
Однажды Сталин сказал: "Я заметил, что когда одна часть советских ученых сидит, вторая часть хорошо работает". Юмор такой своеобразный, с перчиком. Позволю себе робкое замечание. Советские ученые работали страстно и продуктивно вовсе не из-за кнута, висевшего в приемной парткома. Главный парадокс советской науки состоял в том, что ученые, которые жили под прицелом снайпера, сумели в период репрессий сохранить состояние внутренней свободы, необходимой для научного творчества, и создали мощный задел, которым страна кормится поныне. Нам невозможно понять, как великие Туполев и Королев работали в тюрьме и получали ордена, какие силы помогли выстоять в заключении Лихачеву, Ландау, Рамзину, Тарле, Парину, Тимофееву-Ресовскому, почему Сергей Вавилов не озлобился и не мстил за брата, но укреплял режим преданно и всемерно. Парадокс новейшего времени в том, что, когда сумерки рассеялись, полет интеллекта иссяк и наука пошла на убыль. Разговоры о том, что сегодня Академия наук является родником российского свободомыслия, понятны только обитателям академической цитадели, а для всех прочих они чудны и наивны.Есть некая ирония в том, что в ближайшее время, продолжительность которого оценить трудно, научная твердыня будет пребывать в состоянии, напоминающем эпоху всеобщего дрожания за свою судьбу. Правительство обязало РАН переписать устав, отменило выборы, которые были на носу, и продлило функции президента и президиума РАН на неопределенный срок. Академия оказалась в подвешенном состоянии. Мятежа, горячих протестов не будет, поскольку для этого нужна общая воля, но академия ее лишена, есть только разномастный спектр частных интересов.. Поскольку руководство РАН, пусть и вступило в мафусаиловы годы, совсем не жаждет монашества и не хочет лишаться власти, почета и достатка, подвешенность а-ля Иосиф Виссарионович с большой вероятностью может привести к тому, что академики наконец встряхнутся.
А то ведь смех и грех: РАН по собственной нерасторопности, потому что руководство все лето отдыхает, выпала из масштабной федеральной программы по нанотехнологиям, которая предполагает выделение больших, каких давно не давали науке, средств на создание современной технологической инфраструктуры. Теперь академические институты будут участвовать в конкурсах по научным разработкам в качестве самостоятельных заказчиков. Пока же кипучую энергию, сметливость и удаль наши светлые умы без роздыху проявляют по части сдачи в аренду госсобственности. К примеру, в здании президиума Санкт-Петербургского научного центра открыто уже пять ресторанов, элитный мебельный салон, бутики...
Какие изменения будут вписаны в устав академии? Первое: президент РФ утверждает избранного президента РАН, правительство РФ утверждает избранный президиум РАН. Будет еще много новшеств. Но я бы предложил еще только одно: оптом перевести всех членов-корреспондентов РАН в академики. Статус члена-корреспондента был придуман при царе Горохе для тех ученых, которые жили в провинции, не могли присутствовать самолично на заседаниях академии и посылали с оказией отчеты об опытах и думах. Член-корреспондент — это ученый-анахорет. И сегодня это анахронизм. Если кого и считать членами-корреспондентами, то только иностранных членов РАН. Но их такое неполноценное звание может задеть.. Потому как в прочих академиях мира никаких членов-корреспондентов нет. Наша двухуровневая система в академических званиях — повторение советской двухуровневой системы научных степеней, которой тоже нет в мире и которая нужна для того, чтобы ставить соискателей в зависимость от системы и начальства.
Массовый призыв членов-корреспондентов в академики снимет многие проблемы. Средний возраст академиков перевалил за 70 лет, заполнить руководящие вакансии все труднее. Члены-корреспонденты тоже не юноши, но в среднем моложе лет на восемь. Жизнь бурлить не станет, но упругости, свежих идей прибавится. Гнетущее интриганство на выборах пойдет на убыль, запах тлена ослабнет, сытая умиротворенность забудется. Что касается самого главного кадрового вопроса о новом президенте РАН, я полагаю, его выбрали бы из бывших членов-корреспондентов, амбициозных и жадных до работы.
Сергей Лесков
http://www.izvestia.ru/leskov/article3096645