Наркотики для онкобольных
Про протоколы Скворцова откровенно обманывает и передергивает плюс очень много недоговаривает. Про мониторинг показателей, которые они в марте (!) этого года сподобились хотя бы начать отслеживать вместо своих вручих статформ - это да, достижение. Хотя эти показатели известны давно. Про 70% выявляемость онкологии на ранней стадии на диспансеризации - ложь + это не то, что фигурирует в показателе снижения смертности.
С обезболиванием там тоже все не совсем так, как говорит Скворцова. Но безусловно там вина не только МЗ как такового - совместно с Госнаркоконтролем более 15 лет воспитывать во врачах страх уголовного преследования за обезболивание, застращать аптеки проверками за ненадлежащее хранение пластырей фентаниловых и не пропускать закупки таблетированного морфия, так как не импортозамещабельно, а потом говорить, что вот все сделали, а врачи гады, не выписывают - это да. "Продай козу" (с) Кстати, бОльшая часть онкологов и любых других врачей вообще не умеют вести болевые синдромы. Т.е. пациентам это не поможет во многом. А отсутствие в ОМС психологической службы с прошлого что ли года + отсутствие социальных служб поддержки и системы патронажей и паллиатива никак не поспособствует снижению числа самоубийств онкобольных. Скворцова права в том,что плохой доступ к обезболиванию - не единственная причина самоубийств. Но все остальные причины - это все-равно недоработка системы здравоохранения (и это не всегда Минздрав,что интересно) процентов на 80%.
Есть еще по мелочи, в частности по ВМП и по скорым. Моё мнение - Скворцова чего-то пытается сделать, но пока довольно убого. Но пытается. А смертность тем временем еще будет расти (статистика по демографическим трендам ВНЕЗАПНО проявилась в прошлом году - никогда не проявлялась, а тут на тебе-внезапно, и только после обнародованных цифр смертности - а до обнародования все демографические тренды были скрыты за семью печатями и начать мониторинг за ключевыми показателями, влияющими на смертность, хотя бы 3-4 года назад никак нельзя было - мировая медицина их вот только обнаружила, ага.
С обезболиванием там тоже все не совсем так, как говорит Скворцова. Но безусловно там вина не только МЗ как такового - совместно с Госнаркоконтролем более 15 лет воспитывать во врачах страх уголовного преследования за обезболивание, застращать аптеки проверками за ненадлежащее хранение пластырей фентаниловых и не пропускать закупки таблетированного морфия, так как не импортозамещабельно, а потом говорить, что вот все сделали, а врачи гады, не выписывают - это да. "Продай козу" (с) Кстати, бОльшая часть онкологов и любых других врачей вообще не умеют вести болевые синдромы. Т.е. пациентам это не поможет во многом. А отсутствие в ОМС психологической службы с прошлого что ли года + отсутствие социальных служб поддержки и системы патронажей и паллиатива никак не поспособствует снижению числа самоубийств онкобольных. Скворцова права в том,что плохой доступ к обезболиванию - не единственная причина самоубийств. Но все остальные причины - это все-равно недоработка системы здравоохранения (и это не всегда Минздрав,что интересно) процентов на 80%.
Есть еще по мелочи, в частности по ВМП и по скорым. Моё мнение - Скворцова чего-то пытается сделать, но пока довольно убого. Но пытается. А смертность тем временем еще будет расти (статистика по демографическим трендам ВНЕЗАПНО проявилась в прошлом году - никогда не проявлялась, а тут на тебе-внезапно, и только после обнародованных цифр смертности - а до обнародования все демографические тренды были скрыты за семью печатями и начать мониторинг за ключевыми показателями, влияющими на смертность, хотя бы 3-4 года назад никак нельзя было - мировая медицина их вот только обнаружила, ага.
я так и думал что вывсёврёти! 
Ну, конечно! Ведь в передаче с самим Владимиром Соловьевым, да по телевизору не могут врать!
говноед, сразу нахуй пиздуй.
Ты уже весь коллайдер протер от пыли? Смотри, а то ведь в следующую статью не включат.
Все, что говорит Скворцова, нужно делить на 10. А сам факт того, то понадобилась серия самоубийств, в том числе громких, а так же дело Хориньяк, чтобы заставить Минздрав хотя бы признать проблему с обезболиванием, говорит о весьма своеобразном людоедском управленческом стиле Минздрава, для которого сигналом к изменениям являются смерти. 
Сейчас Скворцовой неприкрыто было заявлено: как только повышенной смертностью нам ткнули в нос - мы тут же обнаружили в мировой медицине эффективные мониторинговые показатели. Интересно, сколько смертей должно будет случиться и в какой области, чтобы они опять внезапно обнаружили что-нить полезное в мировой медицине.
Сейчас Скворцовой неприкрыто было заявлено: как только повышенной смертностью нам ткнули в нос - мы тут же обнаружили в мировой медицине эффективные мониторинговые показатели. Интересно, сколько смертей должно будет случиться и в какой области, чтобы они опять внезапно обнаружили что-нить полезное в мировой медицине.В середине 1990-х гг. в управлении Челябинской областью сформировался "птичий квартет": губернатор Соловьев, председатель облдумы Скворцов, представитель президента Селезнев, мэр Копейска Уткин (хоть и глава муниципалитета, он все же был одним из лидеров в области, входил в руководство опозиционного движения "За возрождение Урала", и при Петре Ивановиче Сумине стал первым вице-губернатором).
Нынешние же медиаперсоны от политики даже на федеральном уровне способны только на "птичий дуэт".
Нынешние же медиаперсоны от политики даже на федеральном уровне способны только на "птичий дуэт".
http://www.the-village.ru/village/city/howtobe/217927-doctor
Выдержки:
Выдержки:
Я поддерживаю суть реформы здравоохранения, но реализация оставляет желать лучшего. Государство хочет разделить все койки на две категории — те, которые находятся в городских больницах, и социальные. Первые предназначены для лечения острых, тяжёлых больных, людей, которым нужна специализированная помощь. Предполагается, что в этой части должна быть сконцентрирована вся мощь медицины, лучшие кадры и хорошее оборудование. Социальные койки, в свою очередь, предназначены для лечения больных с обострением хронических заболеваний. Кроме того, власти хотят сократить стационарное обслуживание в Москве, чтобы в городе было больше амбулаторной помощи. И то и то — совершенно правильные шаги, так устроена медицина в развитых странах. Проблема лишь в том, что ни одно из этих звеньев в России не работает.
Система здравоохранения должна быть такой. Первый уровень — амбулаторно-поликлиническое звено, которое занимается диагностикой и лечением простых и понятных случаев либо долечиванием больных из стационаров. Врачи на этом уровне должны быть профессионалами высокого класса, знакомыми с разными областями знаний. Кроме того, у них должна быть техническая возможность провести больному много обследований. Второй уровень – стационарное звено. В нём нужно лечить пострадавших в экстренных ситуациях — например, ДТП, инфаркт миокарда — и подбирать терапию для серьёзных хронических патологий. На этом уровне должны работать узкие специалисты, каждому из которых необязательно обладать широкими знаниями, а достаточно помощи друг друга.
В России всё с ног на голову: амбулаторно-поликлиническое звено не работает, а занимается профанацией. Там есть блестящие врачи, но в целом в это звено набирают специалистов по остаточному принципу — пожилых людей, необразованных или не повышающих свою квалификацию, врачей с негативными факторами, пьющих сотрудников. Не везде именно так, но такова общая ситуация.
Кроме того, в поликлиниках недостаточно диагностических средств. В моей специальности большое значение имеет магнитно-резонансная томография. Это дешёвое исследование — 3 тысячи рублей за МРТ позвоночника. Но если больница делает его бесплатно, то ждать можно и месяц, люди умирают в этих очередях. У пожилого человека могут быть деньги на исследование, но иногда он просто не понимает, что есть возможность сделать его платно.
Именно на этом уровне специалисты совершают много диагностических ошибок, проявляя и небрежность, и халатность. Врачи поликлиник отправляют пациентов дальше по звену и кладут в стационар тех, кого не надо. Кроме того, у медиков много идиотской работы, они заполняют тонну бумажек. Это и свидетельство нетрудоспособности, которое занимает много времени, и написание рецептов, которое должно быть автоматизировано. В итоге у врачей в поликлиниках мало времени на больных, им мало платят и у них нет мотивации.
При этом на стационары тратят много необоснованных средств, потому что есть категории пациентов, которым невозможно отказать в госпитализации, хотя она им не нужна. Например, пожилые люди. Есть даже такой термин — «лечь прокапаться». Такого быть не должно, это не санаторий. В стационар нельзя класть человека, чтобы он просто полежал и «прочистил сосуды», как говорят бабушки.
...
Когда при Семашко (Николай Александрович Семашко — народный комиссар здравоохранения РСФСР с 1918 года. — Прим. ред.) врачам в 15 раз урезали зарплаты, Ленин спросил, не помрут ли они с голоду. Нарком ему ответил: хороший врач сам себя прокормит. Так и повелось. Нам не надо платить, кто умный — отобьёт, кто не умный — пусть так и сидит.
Фактически в здравоохранении сложилось система, при которой врач, находясь на рабочем месте, может организовывать свой бизнес. Он арендует кабинет, операционную, инструменты и в обмен на это ведёт приём. Бизнес он устраивает в соответствии со своими представлениями о добре и зле. На мой взгляд, в этом нет ничего плохого, так это устроено во многих странах. Проблема в том, что представления о добре и зле у людей разные.
Порядочные врачи не берут взяток, они принимают благодарность после лечения, без ценников. Если спрашивают, сколько должен, отвечаешь: «Сколько считаете нужным». Надо относиться ко всем одинаково, вне зависимости от того, может человек заплатить или нет. Но есть те, кто считает, что им все обязаны. Как правило, чем выше человек в социальной иерархии, тем вероятнее он так думает. Большинство чиновников, топ-менеджеров, высокопоставленных силовиков и членов партии «Единая Россия» уверены, что им всё должны делать по высшему разряду, лишь бы только они никуда не пожаловались. Ну, нужно преодолевать естественную брезгливость по отношению к ним, потому что пациенты для врача должны быть равны.
Врач — о жизни после
реформы здравоохранения. Изображение № 2.
Врач — о жизни после
реформы здравоохранения. Изображение № 3.
fb
vk
pn
Можно поступать наоборот и делать из лечения большой нелегальный бизнес. Обычно это выглядит так: приходит человек на операцию, без которой он умрёт. Ему говорят: «Хорошо, мы вас оформим на бесплатную операцию, но вы же сами понимаете». И человек понимает, он говорит: «Да-да, сколько я должен?» Ещё один способ — более жёсткий. Человека надо довести до состояния безумного страха. Ему говорят: «Хорошо, у вас будет бесплатная операция». Больной уходит, но на операцию его не вызывают. Через полтора месяца у него начинается паралич. Он звонит, ему говорят: «Ждите». Проходит две недели, у него парализует ноги, ему говорят: «Ждите». Потом, когда у пациента парализует всё, кроме пальцев, которыми можно набрать номер телефона, ему отвечают: «А чего вы хотите, у нас очередь до 2025 года». Он в отчаянии, понимает, что скоро умрёт, и спрашивает, что делать. В этот момент ему можно назвать любой ценник. Больной борется за своё существование и готов продать квартиру, машину, почку и остаться бомжем, лишь бы жить.
Так система порождает порядочных и непорядочных врачей. Как правило, начальство закрывает на это глаза. Врачи в этой системе не заинтересованы: она делает их уязвимыми — каждого есть за что посадить. Если бы я был администратором в здравоохранении, я бы оформил каждого врача как индивидуального предпринимателя, чтобы легализовать левые деньги.
....
Демонстрация "прогресса" в деле назначения обезболивания онкобольным
http://government.ru/docs/19210/
Это принятое постановление из 3-х основных положений.
Первое в теории должно облегчить назначение обезболивания в отдаленных деревнях и поселках без аптек прежде всего, так как медорганизациям дается право на отпуск наркопрепаратов. Но ФАПы даже с правом отпускать наркотики обеспечить их хранение и учет по нынешним правилам не смогут.
Второе изменяет условия перевозки наркопрепаратов. Но перевозка до этого не была лимитирующей в процедуре назначения обезболивания. Итого результативность этого изменения нулевая.
Третье сокращает сроки хранеия журналов учета с 10 до 5 лет. Смысл этого вообще малопонятен, так как если журнал ведется, то не потерять его дополнительные 5 лет по сути техническая. а не сущностная проблема. Т.е. эффективность этой меры тоже нулевая.
Есть еще некие технические моменты, просто обеспечивающие связность имеющихся НПА.
Итого принято постановление, про которое уже раструбили, что облегчает назначение обезболивания. На самом деле это чисто техническое постановление, не вносящее ничего существенного и сущностного в процедуру назначения обезболивания.
З.Ы. Врачи уже позубоскалили насчет обезболивания списанными журналами 5-летней давности
http://government.ru/docs/19210/
Это принятое постановление из 3-х основных положений.
Первое в теории должно облегчить назначение обезболивания в отдаленных деревнях и поселках без аптек прежде всего, так как медорганизациям дается право на отпуск наркопрепаратов. Но ФАПы даже с правом отпускать наркотики обеспечить их хранение и учет по нынешним правилам не смогут.
Второе изменяет условия перевозки наркопрепаратов. Но перевозка до этого не была лимитирующей в процедуре назначения обезболивания. Итого результативность этого изменения нулевая.
Третье сокращает сроки хранеия журналов учета с 10 до 5 лет. Смысл этого вообще малопонятен, так как если журнал ведется, то не потерять его дополнительные 5 лет по сути техническая. а не сущностная проблема. Т.е. эффективность этой меры тоже нулевая.
Есть еще некие технические моменты, просто обеспечивающие связность имеющихся НПА.
Итого принято постановление, про которое уже раструбили, что облегчает назначение обезболивания. На самом деле это чисто техническое постановление, не вносящее ничего существенного и сущностного в процедуру назначения обезболивания.
З.Ы. Врачи уже позубоскалили насчет обезболивания списанными журналами 5-летней давности
а как же
разве это не основное?
Согласно внесенным постановлениям, медицинские организации и обособленные подразделения медицинских организаций получают право отпуска наркотических и психотропных веществ наряду с аптечными организациями.
разве это не основное?
Она же пояснила, что прежде чем отпускать, надо хранить. Если нет возможности хранить по установленнм правилам, то разрешили тебе отпускать или нет, уже не важно.
Основной затык - это замороченный режим выписывания, сбора упаковок назад и т.д. Второе хранение. Третье учет. В этом постановлении написано про сейфы для 2-3 категории хранения, но насколько это облегчает физически хранение по сравнению с более ранним, не могу точно сказать. Т.е. из 3- сложных моментов самый сложный для ФАПов по сути неизменен (хотя частично был изменен ранее, но применим только к крупным городам из-за особенностей организации здравоохранения хранение физически - не понятно, учет не изменен по сути совсем. Т.е. ничего не изменено по сути, чтобы можно было выдавать обезболивание в ФАПах теми людьми, которые там работают, так как основное - это режим выписывания и контроль упаковок пустых.
Право отпуска не означает, что кто-то им воспользуется с риском попасть под уголовку, если оно предельно заморочено на всех этапах реализации этого права.
Право отпуска не означает, что кто-то им воспользуется с риском попасть под уголовку, если оно предельно заморочено на всех этапах реализации этого права.
Rastreador
С 2.15 смотреть. Там и про наркотики для онкобольных и про протоколы и про всё остальное.